МНЕ ПОВЕЗЛО, ЧТО Я ВЫЖИЛ

Эдриан Дивой, английский журналист.

- В семидесятых перед тем, пак вый­ти на сцену, вы смотрелись в зеркало?

- Вы имеете в виду мои наряды? Я хо­тел быть, похожим на Дэвида Боуи и Мика Джеггера и компенсировал отсутствие стройного спортивного тела немыслимы­ми номерами! Я был тогда очень толстым и надеялся, что костюмы скрасят мою пол­ноту, а они ее, наоборот, подчеркивали. Я ни о чем.н жалею, но выглядел, наверное, чудовищно.

- Слова вашим песням пишет Берни Топин. Вы когда-нибудь прерывали ваше сотрудничество?

- Да. В 1976 году вышел альбом "Blue Moves". Мы оба тогда были не и лучшей форме: очень устали и начали употреблять наркотики. Кроме того, у Берни был тогда тяжелый период в личной жизни, и я про­сто не мог петь то, что он писал. Если вы внимательно послушаете альбом «Yellow Brick Road», то поймете, что он достаточно жизненный по музыке, а «веселых слов» там немного. Вообще, если проследить за творчеством Топина, то становится "видно: он - очень грустный человек.

- Когда вы писали песню «Rocket Man», то сознавали, что она про упо­требление кокаина?

- Нет, я и сейчас этого не знаю, а что, она правда о кокаине? Как интересно! Зна­чит, я буду теперь исполнять ее по-новому. Понимаете, Берни пишет слова, я пишу музыку, и мы не вмешиваемся в работу друг друга. Мне правится, что некоторые песни получаются двусмысленными, но я никогда не думал, что эта - о кокаине. Есть еще песня «Pilot» - ее я тоже пока до конца не понял.

- Странно, что вы никогда не обсуж­даете стихи с Берни.

- Я думаю,  это бы их испортило. Полу­чилась бы командная работа, а я этого не  хочу.

- В вашем последнем альбоме, «Сде­лано в Англии», в одной из песен есть строчка: «Услышав слово «гомо», люди все еще смеются».

- Так в Англии относятся, к гомосексуалистам – «Хо-хо, он гомик, как забавно!» Я был председателем футбольного клуба и попадал смешные ситуации. Но нельзя же сидеть на стадионе и злиться, когда десять тысяч болельщиков скандируют: «Бе­реги задницу, когда Элтон рядом!» Я не мо­гу к этому относиться серьезно. В середи­не семидесятых я первым из звезд поп-му­зыки признайся в своей бисексуальности. Тогда для подобного признания нужна бы­ла известная смелость, а сейчас я не чувст­вую стыда по поводу своей сексуальной ориентации. Думаю, что все и так всё знали.

- Когда вы «завязали» с гетеросексуальными отношениями?

- Завязал? Да не было никаких гете­росексуальных отношений. Разве что од­нажды, когда я женился.

- Почему же вы называли себя бисексуалом, а не гомосексуалистом?

- Наверное, боялся. Я хотел быть дипломатичным этом вопросе.

- Когда вы поняли, что вы - гомосек­суалист?

- Пожалуй, в двадцать три года. Тогда я впервые занимался сексом с мужчиной. Возможно, я и до этого чувствовал себя гомосексуалистом, но впервые это произош­ло в двадцать три года.

- Тяжело было признаться себе, что вы - гомосексуалист?

- На самом деле я долго ждал этого случая. Недавно я был у психиатра, и он спросил: «Подвергались ли вы сексуаль­ным приставаниям в детстве?» Я ответил: «Нет, но я очень хотел, чтобы ко мне при­ставали». Доктор был озадачен: «О, такого ответа я еще не слышал».

- Зачем же вы тогда женились?

- Наверное, мне не следовало же­ниться. Я думал, что брак поможет выбраться из всех тех несчастий, в которых я погряз. «Я «голубой», и я очень несчас­тен», - думал я тогда. На самом же деле моя главная проблема была в другом: я был наркоманом.

- Ваша жена знала об этом?

-  Я думаю, она хотела мне помочь и делала для этого все, что могла. Однако, пока я не помог себе сам - а это произош­ло позже, - я был безнадежен.

- Как долго вы увлекались наркотика­ми?

- Я бы сказал, лет шестнадцать. Я раз­рушил все, что мог, испортил отношения со многими людьми. Моя мать сбежала от меня в Испанию. Единственное, что я не успел разрушить, - мою карьеру.

- Какие наркотики вы употребляли?

- Кокаин. Я целыми днями сидел в своей комнате и нюхал кокаин. Еще мари­хуана. Итак, кокаин, марихуана и алкоголь.

- Странно, что вы не попробовали героин - наркотик отчаяния.

- Однажды я его попробовал по ошиб­ке, и это меня очень напугало. Героин счи­тается страшным наркотиком. Попробовав его, я подумал: «О, Боже, теперь я нарко­мам», а потом вынюхивал пол-унции кока­ина и думал, что я не наркоман. Конечно, и в то время у меня бывали хорошие моменты. Однако, когда ты две недели сидишь в с моей комнате, ничего не ешь, пьешь виски бутылками и нюхаешь кокаин - это совсем невесело. Странно, что СПИД обо­шел меня стороной. Видимо, мне просто повезло, так как кокаин очень плохо влия­ет на иммунную систему... Однажды я по­пытался подсчитать, сколько денег потра­тил на кокаин и алкоголь. Скоро мне стало так протиню, что я бросил это занятие.

- Наверное, к вам потянулось много новых друзей, поскольку у вас всегда были наркотики?

- Да, и, выйдя из реабилитационной клиники, я решил это прекратить. Почти все, с кем я общался, употребляли нарко­тики, но многие из них были настоящими друзьями, попавшими под мое дурное влия­ние. Однако всем тем «приятелям», кото­рые засиживались у меня до пяти утра, пришлось уйти.

- Как бы вы отреагировали, если б я прямо сейчас насыпал перед вами кокаин?

- Я бы ушел из комнаты. Другого вы­бора у меня нет, я слишком любил эту от­раву. На людей, пьющих спиртное, могу смотреть спокойно - и не пить сам. Одна­ко кокаин - совсем другое дело. Да, я бы просто вышел.

- Вы пили, чтобы бросить, наркотики?  

- Да, чтобы смягчить резкий отказ от наркотиков. Кокаина я употреблял очень много. Алкоголь как-то уравновешивал мое состояние, если я не принимал нарко­тик.                                     

- У вас случались припадки?

- Да, и часто. Я принимал лекарство и в то же время продолжал нюхать... Когда меня нашли после одного из припадков, я был весь синий и чувствовал себя, как Линда Блейр в фильме «Экзорцист», голова моя будто вертелась вокруг своей оси. Кошмар... А через десять минут я снова принял понюшку. Сами видите, насколько плохи были мои дела.

- Насчет спиртного... Когда вы поня­ли, что превратились из человека выпи­вающего в законченного алкоголика?

- Трудно сказать. Вообще-то, я был скорее законченным наркоманом; чем ал­коголиком. Если я отправлялся на обед, оставив в отеле грамм кокаина, то глотал еду, не разжевывая, выпивал шесть-семь бокалов «Мартини» и бежал обратно, нюхать

- Как кокаин влиял на аппетит?

- Я мог не есть по нескольку дней. По­том начинал объедаться. Иногда, сочетания блюд и их количество были просто ужасны, и меня рвало.

- Одно время вы выглядели очень не­важно.

- О, Боже, я знаю! Я растолстел, хотя моя комплекция и так меня всегда волновала. Сейчас я смотрю на старые фотографии и думаю: «Как я мог не замечать,что со мной что-то не так?»

- Как вы справлялись с депрессией?

- Пару лет я принимал лекарство, и это очень помогло: после этого я прошел курс лечения от алкоголя и наркотиков, и лекарства «выровняли» мои эмоции. Одна­ко и их я тоже не принимаю уже  года два или три, так что теперь я совершенно свободен от наркотиков, -  даже от снотвор­ного - и чувствую себя здоровым челове­ком. Я встаю рано утром, жизнь меня ра­дует, я наслаждаюсь ею. Как можно на­слаждаться жизнью, когда, просыпаешься среди пустых бутылок?

- Сейчас вы сотрудничаете с «AIDS Foundation». Должно быть, страшно было впервые проверяться на СПИД?

- Я был просто в ужасе. Как я уже го­ворил, мне повезло, что я выжил.

- Вы читали автобиографию Дэвида Кросби «Давно ушедший» - о том, как он лечился от наркомании?

- Да, это удивительная книга. Еще книга Джона Филипс - я читал их до того, как вылечился, и думал: Да мои дела.по сравнению с ними не так уж и плохи!» С Дэвидом Кросби я недавно общался - уже после того, как ему пересадили печень. Сейчас он неплохо себя чувствует. Его пример мне очень помог.

- А ваши внутренние органы в нор­ме?

- Как ни странно, да. Хотя свою пе­чень я бы не пожелал иметь никому.

Перевел с английского А. Жуковец